Здравствуй, уважаемый читатель. Хочу рассказать тебе одну историю, произошедшую со мной несколько месяцев назад. Я-обычный двадцатилетний парень, живу один, постоянной девушки нет. Нет, я не лавелас, просто у меня много друзей девушек, а спутницу жизни пока ещё не нашёл. Я по природе своей человек добрый, и легко иду на уступки. Просто меня не надо злить, а то я психую. Могу со злости одним пинком дверь вынести или окно кулаком выбить. И ещё я никогда не страдал извращениями. Раньше не страдал. Да вот попросила меня одна моя очень хорошая подруга одно одолженьице сделать. У неё тётя в детсаду работает, а в тот день у тёти то юбилей намечался. Ну и говорит, мол посиди с детьми с десяти до пяти, а благодарность будет щедрой. По тону знакомой я понял, что она всерьёз обещает мне провести ночь со мной у меня дома. Подумав и припомнив, что ничего не запланировано у меня на этот день, я согласился. Просто я неплохо лажу с детьми, да и у меня уже два дня небыло секса, а ночь на халяву, за несколько часов присмотра за детишками, как раз сейчас кстати. Ну в общем, просыпаюсь утром, завтракаю. Беру бумажку с адресом детсада, одеваюсь, сажусь в автобус и еду. Через минут сорок приезжаю по адресу, ещё минут семь иду по улице, ища глазами нужное здание. Наконец нахожу, открываю ворота, захожу в здание. Меня с улыбкой встречает не очень симпатичная женщина лет тридцати семи. По виду ей точно не хватает мужской ласки и немного косметики. Говорю ей, что я Игорь, и что меня прислала Ирина Степановна, чтобы я её заместил на день. Бабенция видно была осведомлена о моём визите, поэтому спокойно повела меня на второй этаж здания, по пути рассказывая, какая хорошая и спокойная мне досталась группа-самая старшая, всем по пять-по шесть лет, хулиганов нет. По тому, как она мне всё это рассказывала было видно, что ей доставляет настоящее удовольствие следить за детьми. Подходим к двери, открываем её. И правда, детишки спокойные.Сидят все так мило на стульях, на меня с интересом смотрят. Женщина представила меня группе, кстати состоящей из двадцати человек. Восемь мальчиков, остальные-девочки. Сказав детям, что я их новый воспитатель, и чтобы они меня слушали, женщина захлопнула за собой дверь с обратной стороны. Я неловко подошёл к детям, поздоровался и стал решать чем бы их занять. Когда мне было четырнадцать, к нам домой приехала какая-то родственница с двумя детьми. Оба были пацанята, одному было пять, а другому семь. И я ещё с тех пор понял, что если не занять детей чем-нибудь, то они тебя просто съедят, или себя поранять, или весь дом разнесут. Вот я и решил взять инициативу в свои руки, и придумывать всякие занятия. Сначала я предложил всем детям представиться мне, и рассказать о себе. Сначала всем было интересно, но потом кое-кто из детей ушёл играться. Я не заметил этого, слушая одного мальчишку, рассказывающего мне про своих маму и папу. А когда заметил, то пошёл к играющимся детям пожурить их, ну мол типа кто вам разрешил играться. Оставшиеся, видимо тоже захотев играться, присоединились к общей мессе. Дети, не очень то слушавшиеся меня, нового а потому не страшного для них человека, продолжали беситься. Мои попытки угомонить шалунов ну увенчались успехом. Спасла меня работница кухни, принесшая подносы с едой. Дети по привычке уселись за стол, и стали есть. Я стал прогуливаться между них, наслаждаясь минутами тишины. После обеда был положен отбой, и я уже настойчиво сказал детям идти по кроватям. Дети помыв руки пошли в спальную и стали раздеваться. Я вдруг заметил за собой странное желание посмотреть, как детишки будут снимать с себя одежду. Дети болтая разделись до трусиков и разлеглись по кроватям. Я заметил, что две девчушки легли спать на единственную кровать, состоящую из двух обычных кроватей, стоящих рядом. Я сначало не понял, а потом вспомнил, что они близняшки, и видимо привыкли спать вместе. Я подумал, что интересно будет посмотреть за малышней во время тихого часа. Когда я сам был в детском саду, мы частенько в это время развратничали с мальчишками, забираясь руками под простыню к девочкам, и стягивая с них трусики. Я сел на стул в край комнаты и сделал вид, что увлечённо читаю принесённую с собой книжку Джека Лондона. Мои ожидания оправдались сполна. Сначала я заметил, что мальчишка неподалёку от меня тихонько дрочит под простынёй. Да, дело знатное. А затем я заметил, что близняшки, лягши друг на дружку шуршат под простынёй. Всё это время я сидел, боком глядя на них, пытаясь не издать ни звука. Полупрозрачная простынка не скрывала от меня очертаний рук девочки, сидящей сверху на нижней,и трущих её промежность. Мне это на удивление так понравилось, что я решил чисто для интереса сделать следующее. Я тихонько, но быстро встал и направился к ним быстрым шагом. Девочки, с головами накрытые простыней не заметили, ка я к ним подошёл, и поэтому я застал их врасплох. Подойдя к их кровати, я резко сдёрнул с них простынку. Нижняя девчёнка резко натянула на себя трусики, спущенные почти до колен и уставилась на меня. Сидевшая сверху девочка убрала руки от промежности сестрёнки, ойкнула и откатилась на свою половину кровати.
-Так вот вы значит чем тут занимаетесь вместо того, чтобы спать!
Сказав суровым голосом, чтобы все спали, я за руку дёрнул девочку, которая лежала снизу, и поволок за собой. Приведя хныкающую негодницу в комнату няни, я закрыл дверь в комнете на щеколде. Девочка почти плача смотрела на меня снизу вверх. Мне стало её жалко, и я присел на одно колена, чтобы смотреть на неё прямо и сказал:
-Успокойся, Женя. Не надо плакать. Я никому не расскажу.
Девочка посмотрела на меня, не поверив.
-Честное слово?
Я погладил девочку сквозь трусики по попке и ответил:
-Честное причестное.
Девчушка шмыгнуланосом и слегка улыбнулась. Что-то на меня нашло и я спросил, пересохшим от волнения голосом:
-Жень, а что там тебе сестрёнка делала, а? Если расскажешь, то я никому не расскажу.
Девочка ответила:
-Я не Женя, я Алёна.
Я всё еще гладя её мягкую детскую попу, сказал:
-А, прости, просто вы так похожи. Так чем вы там занимались под простынёй?
Девочка засмущалась, но ответила, отведя от меня взгляд:
-Женька мне письку трогала...
Эти слова очень возбудили меня, и я, поднявшись с колена и взяв Алёнку за плечи спросил:
-Ну, раз тебе это нравится, давай я тебе письку потрогаю.
Девочка сильно застеснялась и не ответила. Тогда я опять присел перед ней на одно колено, и стал пальцем водить между её ножек как раз там, где у неё и было влагалище.
-Дай я потрогаю, иначе всем расскажу, даже Ирине Степановне и твоим маме и папе, и они тебя побьют.
Девочка посмотрела на меня немного испуганным взглядом, глубоко выдохнула и сказала совсем тихо:
-Хорошо.
В комнате повисло молчание. Алёнка просто стояла и смотрела в пол, иногда посматривая на меня украдкой из под длинной светло-русой чёлки. Меня в тот момент абсолютно не волновало то, что то, что я делаю это аморально, а для тех, кто сейчас так подумал, я специально в конце рассказа поместил одну очень мудрую фразу одного очень мудрого человека. Так вот, эта пятилетняя негодница стояла так по-своему соблазнительно, что я твёрдо решил с ней хоть немного, но поразвлечься сегодня до конца тихого часа. Небольшой сексуальный опыт не повредит психологии малышки, а принудительно я действовать не хотел. Пускай девочка думает, что балуясь со мной, не она делает мне одолжение, а я ей. Так я и поступил, спросив:
-Ну так что, трусики снимать будешь, или мне тебе потереть через трусики.
Девочка медленно спустила с бёдер трусишки до коленок, обножив свою детскую нежную промежность. Я обнял её за талию и понёс на диванчик, стоящий в комнате воспитательницы. Белые трусики по пути скатились с ног ребёнка, так как были ей немного велики, так что малышке теперь нечем было прикрыть свои половые органы, да она и особо не пыталась. Я положил её на край дивана так, чтобы её стройные худенькие ножки свисали вниз. Я медленно развёл ноги девочки в стороны и чуть приподнял. Алёна с опаской следила за моими действиями чуть приподняв голову над диваном. Маленькая щель между ножек девочки слегка раскрылась из-за того, что я держал её ноги раздвинутыми. Розовая, чертовски привлекательная, нетронутая вагина малышки манила меня, но я наотрец отказался лишать её девственности в пять лет, зная, что за такое преступление сидеть лет 7-10 как минимум, да ещё и зэки за такое наказывают по-жёстки. Иак что я, как заправский актёр немецкой порнухи послюнявил указательный палец правой руки, и попросив девочку раздвинуть ноги самой, тихонько стал тереть малюсенькую пуговку детского клиторка по часовой стрелки. Девочку по виду одалевали самые неизведанные ощущения в жизни, и она внимательно следила за движениями моего пальца в недрах её письки, уже порозовевшей моими стараниями. Алёнка не вздыхала и не охала, а лишь смотрела и даже чуть чуть подмахивала моим движениям пальцем. Минуты через три я почувствовал, что скоро малышка должна кончить, и я просто убрал руки от её писи и стал дуть на раскрытые половые губки. В этой крошке меня привлекало лишь то, что она была пятилетней и мне просто хотелось узнать, как маленькая девочка испытывает половое удовольствие. Представьте себе картину: пятилетняя девочка лежит на диване, раздвинув ножки, и на неё нет трусиков, и её пися вся аж красная от ласк взрослого парня, только что вытащившего из её куночки свой мокрый палец. Я сказал малышке, что можно ещё полизать пипиську языком, и что это ещё лучше, чем трогать её. И сам, не дожидаясь разрешения засунул свой язык во всю глубину в тело девочки. Алёнка, не ожидавшая такого, подалась назад и, словно котёнок, попыталась вырваться, но я крепко прижимал её к дивану руками, и эта попытка оказалась безуспешной. Я в ответ на это стал обрабатывать языком клитор ребёнка всё сильней, и через секунд десять девочка сдалась. В уголках её глаз заблестели слёзы, однако уже через полминуты моих усилий Алёна стала шёпотом произносить букву "А". Я тогда заметил, что когда дети ели в обед, они вот так же ахали, видимо очень вкусным был свекольный суп. Девчушкина пися едва заметно потекла, а через минуту по вздрагиванию тела Алёны я почувствовал, что ещё секунд пять и девочка кончит. Я тогда даже побоялся, что ребёнок закричит от удовольствия на весь детский сад. Однако нет, пятилетняя Алёнка кончила бурно, но без крика. Она лишь стала после оргазма тяжело дышать и совсем расслабилась. Я встал, и на свою Нокию стал фотографировать её голенькую. Иногда я приподнимал девочку, ставил в лучшие позы, чтобы захватить в кадр обе дырочки малышки, которой уже по виду было всё пофигу. Нафотографировав свою юную модель, я удовлетворённо присел на диван рядом с ней. Минут через семь отдыха Алёнка одела свои трусики, сбегала в туалет пописать, и как не в чём не бывало пошла досыпать свой "тихий" час. Кстати, дети все эти двадцать минут без моего присутствия вели себя на редкость тихо, видимо думая, что я в комнате няни наказываю Алёну как следует. Остаток дня прошёл как обычно. Алёнка на меня особого внимания не уделяла, впрочем, как и я ей. Естественно, я строго запретил рассказывать ребёнку о наших играх родителям. Но она рассказала об этом кое-кому другому. Своей сестрёнке. Однажды по рекомендации Ирины Степановны, меня взяли их родители посидеть с близняшками на полдня, в которые дети по моей просьбе устроили мне настоящий стриптиз с продолжением в стиле инцеста. Но откуда им, пятилетним девочкам знать, что такое хорошо, а что такое плохо? После в детсаде я смог уломать позабавится со мной ещё одну девочку, белокурую и абсолютно лишённую стыда. Она не стеснялась выставлять себя без трусиков на показ передо мной, и даже сделала мне минет по моей просьбе. Но об этих историях в других рассказах.