Я хорошо помню день, когда подумал об ЭТОМ в первый раз. Я с мамой ездил в Крым на летние каникулы. Отец должен был работать, а сестренка была в летнем лагере. Это было два года назад, мне тогда было 14. Мы ютились в маленькой квартирке недалеко от пляжа, и спали на одной кровати. В то время я много мастурбировал, по меньшей мере дважды в день, но случилось так, что три дня подряд я был под непрерывным маминым надзором. У нас всегда были на удивление хорошие отношения. Мы много плавали и ныряли, гуляли в лесу, ходили на дискотеку, шутя боролись друг с другом- в общем, мамино загорелое тело в ее любимом зеленом купальнике, который на ней отлично смотрелся и не скрывал притом особо много, постоянно маячило перед глазами и находилось в тесном контакте со мной. Однако тогда я не смел даже подумать о маме как об объекте сексуальных фантазий. Как и у большинства других детей моего возраста, уважение к родителям было крепко вбито в мою юную голову, и я наверное умер бы от стыда от одной мысли о сексе с мамой. Однако в тот день все изменилось. После целого дня, проведенного на пляже, мы отправились на дискотеку. Там, в романтической атмосфере, мы танцевали, обнявшись и прижавшись друг к другу. Я вдруг почувствовал, что на маме нет купальника, и что от ее таза, слегка прижатого к моему, меня отделяет лишь несколько микронов шелковой ткани. Волна сильного возбуждения прошла через мое тело, напрягла мои седалищные мышцы и оставила странное, доселе неведомое чувство в животе. Мой член слегка напрягся, и к счастью для меня не встал. Тем не менее, разум все еще не осознавал происходящего, и единственное, что я подумал в этот момент- "конечно на ней нет купальника, он же мокрый, и она его сняла".
Затем мы вернулись домой и легли спать. Мне смертельно захотелось мастурбировать- в конце- концов, три дня уже прошло, однако мама лежала в двух сантиметрах от меня, и в то время я ничего так не боялся, как позора быть обнаруженным при мастурбации. Приняв решение дотерпеть до утра и выдрочить всю мошонку вместе с яйцами при первой же возможности, я удалился в свои фантазии.
В моих мечтах я уже давным- давно перетрахал всех своих сверстниц, и теперь исследовал новый регион- женщины двадцати- тридцатилетнего возраста. В этом было что-то запретное, и оттого очень желанное. Я вспомнил о шикарной женщине лет двадцатипяти в сексуальном купальнике розового цвета, и другую девочку рядом с ней, лет шестнадцати, с потрясающе красивым лицом, загоревшей кожей и слегка проступающими юными грудями. Мне тут же пришел в голову новый сценарий. Не знаю, в каких они были отношениях в реальности, однако в моей фантазии я представил себе их матерью и дочерью. Я знакомлюсь с дочерью, мы хорошо проводим время, и она подает мне сигналы о том, что я ей нравлюсь. Я провожу с ней потрясающую ночь, трахая ее во все дыры. Затем она расспрашивает меня о том, как я отношусь к взрослым женщинам, и получая позитивный отзыв, говорит, что будет спать со мной и дальше, но только при условии, что я буду также удовлетворять ее мать. Теперь мы занимались сексом втроем, я трахаю обеих женщин с интенсивностью отбойного молотка, ни на секунду не теряя потенции (моя фантазия- мои правила) и заставляя их кричать от наслаждения. Постепенно мое возбуждение вышло на неодолимые ранее высоты. Девушки интенсивно сношали друг друга и меня пристегнутыми сексуальными игрушками, истомно стоная и приговаривая что-то наподобие "трахни меня мамочка, вытрахай из меня все", облизывалось все и вся, и это при том, что смесь спермы и влагалищной жидкости в обьеме минимум двух литров была размазана по нам твоим.
Осознавая, что мастурбировать этой ночью мне все же не удастся, я огромным усилием воли прогнал из сознания затраханных до потери сознания девушек. Тем не менее, возбуждение осталось и мешало мне спать. Лунный свет проникал сквозь настежь открытое окно, и немного освещал маму, лежащую рядом со мной. Она лежала на спине, полностью голая, видимо откинув во сне слишком теплое одеяло. Одна из ее ног была согнута в колене и отодвинута, вследствие чего моему взору было предоставлено слегка покрытое волосами влагалище, с явно выступающими крылышками половых губ. Ее груди красиво рассеивали лунный свет, и вся картина была просто потрясающая. Я впервые задумался о том, что никогда еще не видел более сексуальной женщины, чем моя мама. Ей было тридцать три- она родила меня когда ей было всего девятнадцать. Потрясающее тело. Небольшие, но красивые груди, хорошо гармонирующие с ее стройным телом. Красивое лицо, аппетитные губы, в которые хочется впиться и никогда больше не отпускать. Красивые волосы темно-пшеничного цвета, потрясающие стройные ноги. Однако больше всего меня возбуждали ее слегка выступающие из влагалища половые губы. За возможность поцеловать их я наверное отдал бы все.
В моей психике шла война титанов. Возбуждение, достигшее уровня помешательства, боролось с крепко вбитым страхом перед инцестом. Возбуждение начало осиливать, и мои затраханные девушки вернулись в мое воображение. Двадцатипятилетняя блондинка с ее шестнадцатилетней дочерью лежали справа и слева от меня, когда в комнату вошла моя мама, голая и красивая, как богиня. Не говоря ни слова, она уселась мне на лицо и склонилась к моему члену. Я припал к ее влагалищу, как араб, три дня бродивший по пустыне без воды, к бьющему ключу. Мама интенсивно лизала мне член и яйца. Затем она развернулась ко мне лицом и принялась интенсивно меня целовать. Я вошел в нее, а девочка вошла в нее сзади фаллоимитатором, в то время как мама девочки уже кончала от одной лишь увиденной картины. Мысль о мамином языке, интенсивно трущемся о мой собственный, о моем члене, глубоко погружавшемся в ее лоно, и о ее прекрасном теле, сильно прижатом к моему, вызвало у меня сильнейший оргазм в доселе прожитой жизни. Сперма выстрелила из меня, как из пожарной машины, обляпав стенку у меня над головой.
Наутро я чувствовал себя ужасно. Чувство вины, смешанное с осознанием того, какой же я извращенец на самом-то деле, одолевали меня. Я понял, что моя жизнь изменилась навсегда. Единственное, что мне теперь хотелось- это маму. За одну ночь с ней я был бы готов умереть. Общаться с ней и имитировать хорошее настроение стало невыносимым. Когда мы шли на пляж, держась за руки, единственными моими мыслями были- с каким счастьем я облизал бы ее пальчики на этой руке, и как бы не позволить члену встать по меньшей мере до тех пор, пока мы не доберемся до воды. Когда она одевала свой зеленый купальник, я старался не думать об этом- этот злосчастный купальник возбуждал меня больше всего. Один раз я украл его, когда мама собралась его стирать. Пока она развешивала белье, озабоченно просматривая его в поисках его нижней части, я устроился с ним на постели. Он все еще пах ею. Я схватил его губами, начал водить по нему языком. Затем я задвигал тазом, натирая член о постель. Яростно облизывая и обцеловывая купальник, представляя себе, что он все еще на маме, я получил интенсивнейший оргазм.
В таком настроении прошли все каникулы. Я мастурбировал при каждой возможности, мечтая о маминых губах, как верхних, так и нижних. Мне нравилось ее касаться. Особенно, когда мы возвращались вечером в квартиру, обнимая друг друга за бедра, как какая-нибудь парочка- это был настоящий праздник для меня. Когда же она однажды обняла меня и поцеловала в щеку- мне пришлось уйти в лес и долго и сильно мастурбировать, чтоб хоть немного снять напряжение.
Каникулы прошли, и мы вернулись к нормальной повседневной жизни. Я старался поменьше думать о злосчастных каникулах, однако чувствовал, что никогда не вернусь в нормальное состояние. Кроме того факта, что меня стало больше тянуть к девочкам, меня стало так же тянуть к взрослым женщинам. Это было не то же самое. Взрослые женщины обладали какой-то таинственной неуловимой прелестью. Может, это лишь сладость запретного плода, а может начало герантофилии- в любом случае, я с радостью переспал бы с большинством мам своих одноклассников, не говоря уже о своей собственной. Мысль о влагалище взрослой женщины возбуждала меня настолько, что я готов был биться головой об стенку.
Если нам нужна была порнография, мы шли к моему корешу Андрюхе. У него, в отличие от нас, был компьютер и выделенная линия интернета, позволяющая без трудностей перекачивать гигабайты видеоинформации. Кроме того, он был компьютерным гением, и мог раздобыть практически все, поэтому за порнухой со взрослыми женщинами я решил отправиться именно к нему. Однако это было сопряжено с некой долей риска: представьте себе на минуту, во что превратится моя жизнь, если кто-нибудь еще узнает о моих сексуальных потребностях. Поэтому я разработал план.
Первая часть этого плана состояла в поиске источников средств. Пришлось устроиться грузчиком в порту (благо, в свои 14 лет я был неплохо развитым парнем ростом 1.60), а также упросить родителей о увеличении моих карманных расходов, сославшись на то, что мне нравится "одна девочка". Кроме того, я принялся потихоньку распродавать личные вещи.
Собрав таким образом некий капитальчик, я принялся воплощать в жизнь вторую часть плана. Вторая часть плана состояла из делового разговора с Андрюхой. Это был ответственный момент, поэтому я зашел за ним и мы отправились на берег речки.
- Есть такое дело,- начал я,- я тут нарвался на одного богатенького педофильчика, который готов платить серьезное бабло за порку. Однако ему нужен полный эксклюзив- PTHC с настоящими детьми и так далее. Причем за настоящий инцест он готов платить вдвое.
- Хм... что он собирается платить?
- Я еще не говорил с ним о цене, но мужик очень серьезный, и очень крутой. Кроме того, он готов брать ВСЕ, что ты найдешь.
- Что ж, если он настоящий педофил, то наверное знает, что шансов достать по-настоящему серьезное порно у него попросту нет. Однако господь бог видимо любит педофилов, поскольку у меня есть контакт с одной... хм... организацией в Америке, где можно достать подобные вещи. Однако учти: это жуть как противозаконно, и другого такого шанса у него попросту не будет. Так что дери с него бабло по полной. Как ты с ним договоришься- это уже твое дело, однако меньше чем за 50 баксов за педофилию и 100 за инцест мы и говорить не станем. Кроме того, никто не должен знать о моем существовании, понял?
- Понял, но если товар будет херовый, то никто ничего платить не будет, понял?
- Вопросов нет, качество гарантирую.
- Впрочем, всякие подделки можешь тоже писать, постараюсь сбыть по дешевке.
- Нет проблем. Значит, договорились?
Подобные цены были для меня катастрофически высокими, но я все же согласился. У меня были некоторые связи, и я бы смог подзаработать сбытом какой-либо дряни. Через неделю у меня уже была первая кассета с инцестом. Дождавшись, когда дома никого не было, я вставил ее в видеоплеер.
Результат превзошел все мои ожидания. На пленке парень моего возраста и женщина лет под сорок представлялись сначала по-русски, затем по-английски, а затем камера переходила на стол, где лежало много семейных фотографий большого периода времени, оставляющих мало сомнений о том, что речь идет о матери и сыне. Затем они повернулись друг к другу, обнялись и начали целоваться, медленно и взасос. "Все реально. Это- должники русской мафии в Америке"- говорил Андрюха, когда отдавал мне кассету. Мать с сыном на экране уже успели раздеться догола, и двигались в сторону кровати. Я обомлел, и мой член встал на Эверестовы высоты. Парень уложил маму на постель и лег на нее сверху. Медленно, не торопясь, он трахал ее снова и снова. Камера, судя по всему, лежала на столе, поэтому не было видно, действительно ли пенетрация имела место, но о таких мелочах мне не хотелось думать. Я сильно сжал член и принялся яростно его дрочить. Не прошло и двух минут, как я разразился бурным оргазмом. Мама тем временем устроилась на сыне, и стало видно, что его член действительно периодически исчезает в ее влагалище. В очередной раз я подумал, что отдал бы все, чтоб очутиться в его ситуации. Парень подходил к оргазму, и женщина принялась совершать сильные эллиптические движения тазом, вдавливая худенькое тело парня глубоко в кровать. Как для жертвы мафии она, видимо, чувствовала себя не так уж и плохо, так как прогнулась, задрала голову кверху и громко стонала. Впрочем, это могло быть и наиграно, кто знает. А может, долгов накопилось столько, что за все это время она действительно научилась получать удовольствие. Парень тем временем тоже прогнулся и начал с силой подмахивать тазом. Затем женщина быстро соскочила с него и принялась облизывать истекающий спермой член, как будто ела сильно замороженный пломбир, периодически вытягивая его рукой и схватывая губами его мошонку. Увидев это, я испытал такую волну экстаза, что мои ноги мелко затряслись. Я тут же начал дрочить снова, и тут же кончил.
Они занимались сексом целый час подряд. Под конец, когда парень погрузил лицо в вагину своей мамы, которая елозила по его волосам и конвульсивно двигала тазом вперед, я с огромной силой выдрачивал свой четвертый оргазм. Мой член болел, как переработавший мускул, и прыгающие во все стороны яйца тоже отдавали болью. Тем не менее, я дрочил с гигантской скоростью и все-таки добился своего. На следующий день я мог ходить лишь с трудом, но ни капли не жалел об этом.
Так прошел по меньшей мере год. С трудом доставая деньги где только можно, я примерно два раза в месяц покупал новую кассету, и теперь у меня их была целая коллекция. В основном, это были должники мафиозной сети Япончика- только у них был рынок сбыта для такого материала. Было забавно и очень возбуждающе наблюдать членов семей, зачастую делающих это впервые и сгорающих от стыда. Было также видео секты "Семья", они характеризовались оргиями жутких масштабов, где принимали участие сотни человек всех возрастов, от грудных младенцев до 90-летних стариков. Попадалось также видео, сделанное настоящими педофилами- это было наилучшее, в нем присутствовала некая искренность и страсть, чтоб не сказать любовь.
Часто я фантазировал мамино лицо на месте другой женщины. Если это удавалось, то такие фантазии были самые интенсивные из всех. Иногда я смотрел мамины кассеты (она профессионально танцевала латиноамериканские танцы), и сходил с ума по ее ногам. Затем этому чуть было не пришел конец: за этим занятием меня застала моя двенадцатилетняя сестренка. Вообще-то она- вполне милый невинный ребенок, однако, к моему большому удивлению, она заявила, что не расскажет ничего, если я позволю ей смотреть вместе со мной. Я ей тут же отдал свою старую коллекцию нормального порно, даже купив ей для этого свой кейс (я хранил кассеты в кейсе с двойными стенками с кодовым замком, который я обычно держал в шкафчике в школе, который закрывался на ключ). Обычно я не стесняясь раздевался догола и мастурбировал вовсю, не обращая на сестру внимания. Однажды она попросила показать ей, как мастурбируют женщины. Я не знал толком, но почему-то согласился. Она разделась догола и легла на спину, я раздвинул ее ножки и начал аккуратно водить рукой вверх и вниз по ее маленькой, неразвитой вагине. Собственно, это и был первый мой контакт с женскими половыми органами. Я начал было массировать ей клитор, однако она почему-то попросила работать ниже. Я начал водить пальцами вверх-вниз, погружая их все глубже, чувствуя, что она истекает смазкой. Сестренка принялась громко постанывать- опасаясь соседей, я попросил ее быть тише. Затем я начал водить пальцами по кругу, увеличивая давление на стенки ее влагалища, хотел было проникнуть внутрь, однако она вскрикнула и попросила меня снова наворачивать круги. Постепенно она начала стонать и дышать очень часто. Для разрядки ей понадобилось намного больше времени, чем обычно требуется мне. Затем сестренка, довольная и счастливая, все еще лежала на спине и массировала вагину, видимо еще наслаждаясь ранее неизвестными ощущениями. Она сексуально прогнулась и томно смотрела на меня. Я вдруг понял, что она хочет, что я могу трахнуть ее здесь и сейчас, и она будет держать язык за зубами. Желание заняться настоящим, реальным сексом с реальным человеком было огромно. Однако- прошу вас, не разочаровывайтесь во мне, но я не стал этого делать. Я побоялся последствий, ибо это заходило слишком далеко.
Немного позже, когда мне было уже пятнадцать, я познакомился с симпатичной черноволосой девчонкой по имени Наташа. Мы проводили много времени вместе, много разговаривали, и постепенно мы вышли с ней на одну волну. Мне было хорошо с ней. Моим единственным настоящим другом в то время был Андрюха, хотя даже ему я не поведал своих секретов. Наташа стала для меня новым лучшим другом. Мне ужасно хотелось ей все рассказать. Я мечтал о том, что она поймет и не осудит. В одной из моих фантазий я признаюсь Наташе обо всем, она отвечает пониманием. Мы с ней женимся, живем вместе- я, мама и Наташа, и занимаемся сексом все вместе. Нам с Наташей под двадцать, мы живем как настоящая семья, и я зарабатываю деньги для всех нас. Мама уже в сороковых годах- возраст, который возбуждает меня больше всего. Затем мама становится от меня беременной. У нее вырастает живот, и она становится жутко сексуально голодной, так что мы с Наташей вынуждены все свободное время сношать ее с обеих сторон. Затем мы клянемся друг другу, что будем заниматься сексом с ребенком каждый день и воспитывать из него настоящую секс-машину, и- на этом месте я получаю оргазм, и зачисляю фантазию в разряд лучших.
Постепенно наша дружба с Наташей начала выливаться в серьезные отношения. Моя психика начала раздваиваться: с одной стороны, мое жуткое неодолимое влечение к пожилым женщинам, причем любого возраста и внешнего вида, и с другой стороны- Наташа, к которой я испытывал серьезные чувства, и которая могла бы быть моей путевкой в нормальную жизнь с нормальной сексуальностью. Наташа выглядела очень хорошо- красивое лицо, стройная фигурка, красивые ножки. Мне ее очень хотелось. Однако это было не то влечение. В зрелых женщинах есть нечто особенное, именно эта самая зрелость. От подобной двойственности моего либидо, я чувствовал, что становлюсь шизофреником.
К тому времени порнография уже не оказывала на меня прежнего действия. Я превратился в четко отлаженный механизм: вычислить, когда никого нет дома- забрать кейс- отмастурбровать- отнести кейс обратно. Механизм был идеальный, и ни у кого не было никаких подозрений. Из-за этой механизации онанизм потерял свою первичную привлекательность, и я начал уходить в депрессию. Все изменилось-правда, лишь на некоторое время- когда Маша, моя сестренка начала обзаводиться фаллоимитаторами и другими аксессуарами . В очередной раз, когда мы сидели перед экраном, Маша, голая в лаковых сапожках, уже стонала вовсю, вгоняя в себя свою любимую игрушку, в то время как я лишь уныло откатывал-закатывал крайнюю плоть моего обвисшего члена. Видя мои страдания, сестренка достала резиновый член поменьше и сказала: "давай сделаю тебе анальный массаж. Встанет моментально, обещаю".
Я согласился. Маша, очевидно уже грамотная в этом деле- как никак, в отличие от меня у нее уже была куча парней, о которых родители не имели понятия, обмазала мне сфинктер вазелином и начала медленно просовывать туда палец. Палец прошел легко, но оставил после себя странное неприятное чувство. Затем, по команде, я раздвинул ягодицы насколько мог, и Маша с силой вдавила резиновый член в отверстие. Растяжение сфинктера вызвало боль, однако терпимую. Я терпел, а Маша тем временем, вдвигала в меня член, изменяя угол наклона. Во мне проснулось нечто совершенно новое. Член тут же стал деревянным. Я задвигал тазом, пытаясь достичь оргазма, однако этого было недостаточно, и я перевернулся набок. Маша тут же приспособилась к новой позиции и задвигала член быстрее, нажимая на него все больше. Затем она взялась за мой член левой рукой. "Нет, "- прохрипел я и убрал ее руку,- "я сам". "Тихо!"- вдруг сказала Маша властным голосом, и снова взялась за мой член. Ее ручка принялась скользить по головке, вызывая у меня непередаваемые ощущения. Затем я кончил. Мой член выплюнул порядочное количество спермы, полностью залив Машину ладонь. Несмотря на это, член так и остался стоять, и просил еще.
- Так хорошо получается, потому что рука левая. Попробуй дрочить левой рукой, увидишь что получится. - сказала сестра.
Повернувшись к ней, я увидел, что она пробует мою сперму.
- Ты что делаешь,- с неприязнью сказал я и ударил ей по руке. Маша игриво улыбнулась.
Внезапно я понял, почему она всегда надевала сапожки и другие кожаные аксессуары, от которых я так балдею. Несмотря на всех ее парней, она хотела меня, того, кто открыл ей дорогу к сексу. "Ну что ж, "- подумал я, "то, что мы только что делали, тоже ведь секс. Хуже уже не будет". Мой член стоял колом. Не говоря ни слова, я схватил ее, резким движением придвинул к себе ее нежное тельце и попытался поцеловать.
- Что ты делаешь,- сказала она, убирая голову, и сильно морщась.
- Молчи!- сказал я грубо, и обхватил рукой ее затылок. Маша бросилась на меня, целуя и всовывая язычок по самое горло. Мы принялись интенсивно целоваться, настолько интенсивно, что мышцы на челюсти начали неметь, и наши зубы стукались периодически друг о друга. Затем Маша упала на кровать и повлекла меня за собой. Она взяла мой член и прислонила его к своей дырочке, я тут же вдавил его в Машу. Маша взяла меня за ягодицы, ловко всунула пальчик в отверстие и согнула его, вызвав резкую боль, и одновременно вызвав у меня сильное возбуждение. "Я... гондон..."- промычал я. "Не бойся, я на таблетках"- ответила сестра. Она начала рывками двигать мою талию, задавая темп. Должен сказать, что я до этого никогда не был в женщине. Что там говорить, я и целовался-то всего пару раз, с одной ходящей по всем рукам сучкой, лишь чтобы научиться. Мой член во влагалище моей 13-летней сестренки чувствовался, как будто его отделили от тела и поместили в рай. Никогда моя рука не доставляла столько ощущений, сколько доставляло Машино влагалище, и никакой онанизм не сравнится с ее пальчиками, массирующими мою простату, и ее резвым язычком.
Таким вот образом, именно моя сестренка, а не Наташа, стала моей первой. После этого мы часто занимались сексом. Причем ни сексом, ни онанизмом я больше не занимался без предварительного анального массажа. Было здорово, масса новых ощущений. Маша превратилась в моего союзника, и мы много фантазировали вместе на самые извращенные темы. Я рассказал ей о своих чувствах к маме. Маша в ответ призналась, что хотела бы отца, и что идея секса с мамой ее тоже возбуждает. Я думаю, что Маша по-настоящему любит меня, и сделала бы все для меня.
Несмотря на мою новую сексуальную жизнь с Машей, мои депрессии со временем возобновились. Теперь, опробовав радости секса, мне как никогда хотелось маму. Наверное, даже больше, чем раньше. Кроме того, мне все еще недоставало секса со зрелыми женщинами. Я уныло пялился на своих учительниц, думая, с какой бы радостью я вылизал бы их влагалища. Я б лизал их, пока они не стали бы кристально чистыми, и после этого я лизал бы их дальше. Когда-то Андрюха показывал мне фотку, где кому-то удалось всунуть голову в женское влагалище (не знаю, может это монтаж, но фотку я видел своими глазами)- я бы с радостью оказался на его месте. Я бы никогда ничего другого бы не делал, с радостью лизал бы созревшие влагалища весь день напролет, с перерывом лишь на сон и на еду.
Под конец мне стало совсем плохо. Во время очередной глубочайшей депрессии я признался во всем Андрюхе. Андрюха хмыкнул и спросил, не идиот ли я- разве трудно достать пожилую шлюху? Вообще-то на самом деле это было нелегко- пожилых проституток мало, а пожилых проституток, которые согласились бы обслуживать 15-тилетнего парня, еще меньше. Тем не менее, Андрюха пообещал найти такую. Однако, проблема возникла в том, что Андрюха требовал за свои услуги немалые деньги, плюс чтобы уломать проститутку денег надо было куда больше. Все же, идея окрылила меня, и я принялся копить. Однажды, после того, как мы с Машей наглотались пива, и под убойную порнуху она со всей дури оттрахала меня в мой уже разработанный зад, у нас начали появляться первые мысли о том, чтобы усыпить родителей наркотиками и трахнуть их, а затем отдаться на волю судьбы. Это казалось нам так романтично. Я спросил у Андрюхи, какой наркотик сгодился бы для такой цели, и смог ли бы он его достать. Андрюха устало посмотрел на меня, и предложил три на выбор: рохипнол, после которого из памяти выпадают происшедшие события, эфедрин, который довел бы мою маму до такого эротического экстаза, что она с радостью оттрахала бы меня во все отверстия, и закись азота, имеющая преимущество, что это -бесцветный газ, который нетрудно распылить в закрытом помещении. За наркотики Андрюха тоже требовал денег, которых у меня не было и не предвиделось.
Мои депрессии приходили и уходили волнообразно. Когда мне было совсем плохо, я думал о том, чтобы украсть денег и водворить в жизнь один из своих планов. После этого, однако, можно было сразу прощаться с жизнью. Когда мне было легче, я осознавал, что серьезно болен, и что мне срочно пора что-то делать. Андрюха периодически читал мне лекции о комплексе Эдипа и дефиците серотонина, приводящего к шизофрении, и советовал обратиться за помощью к психиатору. Однако это было равносильно самоубийству. Тогда я предпринял последнюю отчаянную попытку вернуться к нормальной жизни. Я сжег свою коллекцию видеокассет, стоивших мне огромных средств, накричал на сестру, запретив ей больше заниматься чем-либо подобным, и выкинул все ее игрушки. Затем одолжил у родителей сумму, чтобы устроить Наташе романтический вечер. Им нравилась Наташа, поэтому проблем с финансами не было. Мой отец был бизнесменом, и с самых ранних лет приучал меня к самостоятельности, поэтому я был необычайно развит для своих лет, и родители мне вполне доверяли.
Я все сделал правильно. Мы встречались уже долго, и я всегда был настоящим джентльменом. Теперь же пришло время укрепить сексом наши отношения. Я организовал столик в недорогом японском ресторанчике. Мы ели суши, и Наташа балдела, поскольку суши там были неплохие, а Наташа их никогда не пробовала. Под конец я прочитал ей романтический стих, честно признавшись, что выдрал его из интернета (на самом деле, его выдрал даже и не я, а Андрюха). Наташа раскритиковала интернет, но оценила мою прямоту и количество усилий, приложенных к его заучиванию наизусть. Затем мы обнялись за талию и пошли по набережной. Наташа была слегка веселая от вина, и судя по всему она была счастлива со мной. Глядя на нее, я тоже почувствовал себя счастливым, и мысленно поклялся себе, что никогда больше не вспомню о своих патологиях. Затем мы отправились в отель, где на ждала постель, усыпанная лепестками роз. Сидя на этой постели, я впервые поцеловал Наташу. Нежно и ласково, я лишь прикоснулся своими губами к ее губам. Наташа ответила на мой поцелуй. Ее глаза горели, а щеки пылали розовым огнем. Я нежно обнял ее и приготовился поцеловать по-настоящему. Вдруг она отстранилась.
- Извини,- сказала она, - я не уверена, что я готова на этот шаг. Ты же знаешь, что я еще девственница.
Я нежно погладил ее по лицу.
- Я люблю тебя. -сказал я. - Если ты не готова, я готов ждать столько, сколько понадобится. Я не хочу, чтобы ты делала это под давлением. Мы можем сделать это в другой раз, а сегодня просто провести сказочный вечер вдвоем.
Наташа улыбнулась и посмотрела на меня с любовью в своих больших черных глазах.
- Мы можем пойти погулять в парке, если хочешь, а затем я проведу тебя...
- Нет,- сказала она с улыбкой, помотав головой, - я решила. Я хочу тебя сейчас.
Я обнял ее и начал целовать, нежно- пренежно, стараясь не думать о сестре. Затем я снял ее платье, и моему взору предстала чарующая картина. Наташина идеальная фигура, ее загорелая кожа идеально гармонировали с ее длинными, черными волосами и черными глазами. Красивое кружевное белье на ней не скрывало практически ничего. Наверное, в этот момент во мне проснулось то, что называется любовью. Чистым, высоким чувством, которое так отличается от этого грязного, низменного разврата к старым, дряхлым телкам, которым я страдаю вот уже более года. Я ласково целовал ее нежную темно-коричневую кожу, и у меня промелькнула мысль, что кроме одной идеальной женщины в этом мире, мамы, есть еще одна- Наташа. И она одна способна излечить меня от моей нечисти.
- Будь осторожен, любимый.- прошептала она мне на ухо. Я натянул презерватив и лег в позицию.
- Не волнуйся, милая.- сказал я, и медленно, осторожно вошел в нее.
Наташа скривилась, и я тут же остановился.
- Ой, жжет. - сказала она. - Продолжай.
Наконец, я дошел до конца, и затем начал делать медленные поступательные движения. Мне было очень хорошо. Наверное, хорошо, как никогда раньше.
- Быстрее, мой хороший.- приказала мне богиня моей любви, и я начал двигаться быстрее, но вдруг разразился спермой.
- Извини. - сказал я голосом, полным стыда. Иногда я мог заниматься онанизмом целый час напролет, но теперь же не мог сдержаться и двух минут.
- Ничего, любимый, -сказала она, - мне было хорошо с тобой.
Она нежно поцеловала меня. Мы перевернулись набок, и начали нежно целоваться и ласкать друг друга. Наташа не постеснялась пробраться рукой мне между ног и ласково пройтись по моим первичным признакам. Чувствуя ее молодое, прекрасное тело, мой член снова стал крепнуть. Я взял Наташину ногу и закинул ее себе за талию.
- Наверное, я смогу еще раз. - сказал я ей, и снова вошел в нее. В этот раз все длилось куда дольше, я был хорош, и Наташа получила свой первый оргазм. Мы всю ночь напролет ласкали друг друга и занимались любовью. Уже на заре, полностью обессиленные после бессонной ночи, мы уснули в объятьях друг друга.
Некоторое время все было как в сказке. Я прилагал титанические усилия, чтобы не думать о сексе с мамой. Даже стал редко появляться дома, и чаще быть с Наташей. Родители начали беспокоиться, однако я не мог находиться в одном помещении с мамой. Она постоянно ходила по дому в нижнем белье, либо выходила голая из душа- так было принято у нас в семье. В детстве мы даже часто купались вместе. Видеть ее, обнаженную, с капельками воды на ее божественно прекрасном теле и выступающими крылышками половых губ, было бы для меня невыносимо.
С Наташей мне повезло. Сколько бы она не получала секса, она хотела еще и еще. Чрезмерная сексуальная активность привела к понижению моего либидо, и я уже почти не страдал от гипертрофированной герантофилии. Моя сестренка устраивала мне жуткие сцены ревности, однако со временем успокоилась. Андрюха не торопил меня с долгами, несмотря на то, что его осведомленность давала ему достаточно власти надо мной. Моя жизнь наладилась, и я был счастлив. За исключением моих школьных оценок- они скатились на самый минимум возможного, и мне грозили последствия. Однако мне было на то плевать- у меня была девушка, которую я люблю, и которая меня любит. И именно в тот самый момент, когда я был по-настоящему счастлив и обрел душевный покой, именно в тот самый момент, когда я думал, что окончательно победил внутреннего демона, случилось ЭТО.
Как я уже сказал, мои оценки были в полной, извиняюсь, жопе, и украинская литература не была исключением. На учительницу украинского я частенько заглядывался. Ей было 42, у нее были длинные ноги, большая грудь и самая сексуальная попка во всей школе. Где-то глубоко в подсознании я знал, что она- сексуально озабоченная нимфоманка, и наверное оттого перед ней я не испытывал такого страха быть изобличенным, как перед остальными. Я частенько пялился на нее вожделенным взглядом, а иногда даже изображал некое подобие флирта, конечно, самого что ни на есть невинного. Я думаю, она знала, что я ее хочу.
Провал украинской литературы означал повторение года. Она предложила моим родителям заниматься со мной отдельно, после чего сдать ей лично контрольную, и в случае успеха поставить мне тройку за четверть. Конечно, никто ничего не заподозрил- учителям ведь тоже надо как-то зарабатывать. Несколько раз она действительно давала мне уроки в школе. Уже тогда я краем сознания заметил, что она одевается чересчур хорошо- черные чулки, красивое черное платье с легким разрезом, сапожки, от которых я с ума сходил, хорошие духи.... Ее поведение не отличалось от обычного, но затем она пригласила меня на очередной урок к себе домой.
Когда я вошел, я просто обалдел. На ней не было практически ничего. Какое-то непонятное, полностью прозрачное платьице, через которое было видно все без исключения. Полупрозрачный лифчик, сквозь который явно были видны ее соски, был явно слишком маленьким для ее объемной груди. И вершиной всего были ее трусики. Не знаю, сколько секс-шопов нужно обойти, чтоб найти такие трусики. Они были совершенно минималистичные, как будто сплетенные из тонкой паутины, покрывали площадь не более двух квадратных сантиметров и были совершенно прозрачные. Их было прекрасно видно сквозь прозрачное платьице. Если бы я захотел, я мог бы пересчитать волоски на ее лобке, ибо ее "одежда" не создавала абсолютно никакой преграды свету.
Она была высокой женщиной, куда выше меня, и ее 42-летнее тело неплохо сохранилось для ее возраста. Как только я ее увидел, во мне сразу проснулись мои старые чувства. Кровь прилила к голове, и я больше не соображал ничего. Член тут же встал и так оттопырил брюки, что не заметить этого мог бы только слепой. Очевидно, она хотела надо мной поиздеваться, ибо она провела меня в комнату и действительно начала заниматься со мной литературой, эротически жестикулируя и как- бы невзначай поглаживая себя. Как будто и так неясно, что тут намечается. Я слушал ее как сквозь туман, не имея понятия, о чем она говорит. Через некоторое время она вдруг дернула за нитку, державшую ее паутинные трусики на талии, и они внезапно оказались в ее руке. "Ой"- сказала она- "ну ничего". Затем она медленно перекинула ногу за ногу, ну прям как в Шерон Стоун в «основном инстинкте», предоставив мне несколько секунд разглядывать ее влагалище. Затем она предложила мне раздеться догола, сославшись на то, что в доме жарко. Я тут же скинул с себя все, и сидел голый, с членом, торчавшим как кол. Училка широко расставила свои шикарные, длинные ноги, и медленно массировала влагалище, все еще читая мне лекцию о литературе. Наверное, ее это возбуждало- играть роль учителя при сексе. А может, она просто не знала, как красиво перейти собственно к траху. Я же практически не мог вынести вид влагалища, периодически открывавшегося и показывавшего свою розовую плоть. Училка села на стол, эротически скрестив свои потрясающие длинные ноги, и поинтересовалась:
- А почему ты смотришь на мою писю? Мама не учила, что это невежливо?
Наверное, я был красный как рак. Несколько секунд я молчал- все слова вылетели у меня из головы. Затем я сказал то, чего она наверное не ожидала:
- Потому что хочу ее поцеловать.
Она удивилась, широко расставила ноги и сказала:
- Ах, даже так? Ну тогда целуй. Будешь плохим мальчиком- поставлю в угол, и буду трахать в жопу. И поставлю двойку в четверти.
Плевать мне хотелось на двойку, моя голова и без того шла кругом. Я встал на колени перед столом, однако это было не совсем удобно. Училка заметила это и улеглась на стол, разбросав ноги. Вот он, долгожданный момент. Я широко открыл рот и схватил им лобок, елозя языком по лобковым волосам. В этот момент член выплюнул струю спермы. Я жадно поедал губами влагалище, спускаясь ниже. Член упал, и я начал его слегка поддрачивать. "Не дрочи"- сказала она, "хочу, чтоб ты в меня кончил". Я нащупал языком клитор. "Да!", - сказала она, -"сильнее!". Я принялся работать языком изо всех сил. Это не так легко, как это выглядит в порнофильмах. Нужно изо всех сил давить языком сверху вниз на клитор, и как можно быстрее. Моей даме видимо это нравилось, она скрестила ноги, слегка зажав мне голову, и ее влагалище начало периодически содрогаться. Она легла на стол, выдвинула таз и вдавила мою голову руками так, что дышать я мог лишь с большим трудом. Затем она бурно кончила, выдавив из себя несколько отвратительных громких охов. Я думал, что на клиторальном оргазме все закончится, но она тут же придвинула голову к половым губам. Мне стало неудобно, и я раздвинул ее ноги, а затем раздвинул пальцами половую щель. Вид открытого влагалища возбудил меня до самого предела, и я прильнул к ним, как раньше в порыве страсти к Наташиным губам. Я целовал и лизал розовую плоть, проникал языком вглубь насколько мог, изо всех сил дрочил пальцем. Училка стонала и тяжело дышала, и вконец получила длиннющий оргазм, длившийся, наверное, с полминуты. Я уже не мог сдерживаться и собрался было войти в эти райские ворота, однако она меня остановила. "Погоди",-сказала она, "это позже". Она все еще тяжело дышала. "Вообще-то я просто хотела, чтоб ты кончил в меня, но то, что ты сегодня сделал- это просто бесподобно. Когда ты подрастешь, я выйду за тебя."- сказала она и подмигнула мне, закуривая сигарету и массируя влагалище. Выкурив немного, она погасила ее и заявила, что хочет еще. Затем она повалила меня на пол и уселась мне на лицо. Ничего более бесподобного со мной не случалось. Вряд ли кто-либо сможет описать, каково это- находиться между ног женщины, чувствовать ее вес на себе, вкус ее тела. Я тут же принялся усердно работать языком. Училка застонала и начала делать поступательные движения, трясь таким образом о мое лицо. Подача воздуха стала серьезной проблемой, однако мне это не помешало. Я был перевозбужден, я протягивал руки кверху и сильно ласкал ее тело, ее груди и ноги. Соленая смазочная жидкость непрерывно стекала по моему лицу. Судя по всему, именно мой нос доводил ее до очередного оргазма. Я высунул язык, но нащупал лишь движущееся анальное отверстие. Тогда я крепко сжал ее ноги, заставляя выдвинуть таз еще сильнее, и с силой пронзил языком ее анальную дырку. Такого возбуждения я еще не испытывал ни разу, оттого кончил второй раз сегодня, даже не прикасаясь к члену.
Наконец она кончила. Мы перешли на кровать, где продолжили наши утехи. Я был совершенно обессилен, однако моя госпожа хотела еще. Она устроилась сверху, сжала лицо руками и страстно облизывала внутренности моего рта. Затем она приказала целовать ее везде. Я подчинился, и долго, усердно облизывал ее стареющее тело. Ее груди были бесподобны, я мог бы целовать их вечно. То же самое можно сказать про ее бедра, и ягодицы. Видимо, мои усердия с анальным отверстием ей понравились, и она приказала мне вылизать его снова. Я раздвинул ягодицы, и принялся водить языком по стенкам дырки, иногда сменяя уставший язык на палец. Я мог бы целовать ее вечно, неважно где. Затем она подтянула меня к себе, вставила мой изголодавшийся член в себя и снова запустила язык мне в горло. Мы занимались сексом долго, по меньшей мере час. Она тяжко стонала, при этом умудрялась курить и пускала дым прямо мне в легкие, пока наконец не кончила четвертый раз за этот день. Я так и не кончил в третий раз, и тогда она принялась сильно тереть член рукой, иногда сжимая яйца до боли. Наверное, ничего ее так не возбуждает, как траханье маленьких мальчиков. Мне было хорошо, я сильнее прижал ее к себе двумя руками и яростно целовал ее. Когда я был на подходе, она всунула член обратно во влагалище. Влагалище не обеспечивало такого жима, как ее рука, поэтому я заработал бедрами с такой силой, что любой порноактер позавидовал бы мне. Наконец, я кончил в нее, заметив, как ее берет истома от каждого выброса спермы.
Что ж, теперь у меня было две Наташи. Наташа и Наталья Сергеевна. И конечно же, моя жизнь снова превратилась в ад. Мне нужно было удовлетворять двух ненасытных женщин. В школу я уже почти не ходил, я ходил к Наталье Сергеевне, которая каким-то позаботилась о том, чтобы мои оценки оставались в норме. Кроме того, оказалось, что она- эксгибициониста, и частенько мы ездили в соседние города, где мы лизались на дискотеках и в парках, а один раз мы даже трахнулись на пляже, на глазах у всех. Она частенько меня связывала и трахала меня так, что у меня потом болело все тело. По моей просьбе, она начала трахать меня пристежным членом, при этом она дрочила мне член открытой ладонью, смазанной вазелином, сильно прижимая его к туловищу и проводя ладонью сверху вниз, от живота до анального отверстия, где полным ходом ходил резиновый член. Эта техника была бесподобной. Я получал от нее столько удовольствия, что иногда кричал в экстазе всякие глупости. Другая техника была также хороша, когда я ложился на спину на стол и ложил ей ноги на плечи, а она трахала меня в задницу и дрочила мой член. И конечно же, ее божественное влагалище. Несколько часов в неделю я проводил, лизая и лаская его. Мне это совсем не надоедало.
Секс с Наташей же превратился в рутину. Мне было совсем неинтересно, и Наташа не могла этого не заметить. Кроме того, она и без того чувствовала, что со мной что-то не так. Конечно же, она и понятия не имела, что со мной может быть не так. Тем не менее, она подумала, что я разлюбил ее, и устроила жуткий скандал. Это был отличный шанс, чтобы порвать с ней, но мне стало ее настолько жалко, что я извинился за все и пообещал, что больше такого не будет. Наталья Сергеевна нашла себе другую игрушку. Ее сестра и ее муж погибли в аварии, и она взяла на попечение их восьмилетнего сына. Сосать его маленький членчик и играть в различные другие игры ей понравилось настолько, что она перестала отнимать у меня столько времени. Я попытался привести в норму отношения с Наташей, но она внезапно ушла к другому.
Теперь у меня осталась лишь Наталья Сергеевна. Моя училка попыталась заставить меня заниматься сексом с ее парубком. Я попробовал, но мне это показалось настолько противно, что я отказался. Ее новые умопомрачительные садистские фантазии меня тоже не вдохновили, и в конце- концов мы с ней расстались. Тогда я последовал давнему совету Андрюхи и разыскал себе сорокалетнюю проститутку. Она была не очень привлекательной, слегка полноватой. Наверное, у нее не было много клиентов, и оттого брала немного- мне даже хватило на несколько раз. Мне она сразу понравилась, и у нас был вполне неплохой секс. Она быстро приспособилась к моим потребностям, встречала меня объятиями и страстными поцелуями, имитируя любовницу. Затем мы шли в постель, я ласкал ее, обсасывал ее язык, целовал ее лицо, и спускался ниже. Целовал ей шею, припадал к ее груди, спускался к животу, и наконец переходил к влагалищу. Там я проводил долгое время, старательно вылизывая каждый уголок. Затем я взбирался на нее, и мы имели долгий, приятный секс. Я думаю, что я даже влюбился в нее. Что-то в ней было, что-то особенное, отличавшее ее от других. Однажды я купил другую проститутку, сексуальную двадцатилетнюю блондинку, и мы занялись сексом втроем. Это было здорово. По моей просьбе, они называли друг друга "мама" и "дочка", и мы оттрахали друг друга по полной программе.
Когда у меня кончились деньги, проститутка позволила мне раз бесплатно. Затем еще раз, а потом мы начал встречаться регулярно. Она хотела чувствовать себя любимой, и я мог ей это предоставить. Я нежно ласкал ее, целовал, и мы могли часами заниматься сексом. Ей нравилось, как я делаю куннилингус, а мне нравилось, как она делает минет, особенно когда в моей заднице торчал вибратор. Когда она была одета в свой сексуальный наряд из кожи и нейлона, она была очень привлекательной женщиной, и всегда могла меня возбудить. Наверное, я так и остался бы с ней, если бы ее сутенер не прознал про меня и чуть было не подрезал.
Затем сбылась одна из моих самых заветных фантазий: я занимался сексом одновременно с матерью, и с ее родной дочерью. Случилось это так: Наталья Сергеевна организовала мне встречу с одной женатой педофилкой, которой до ужаса хотелось секса с молоденьким мальчиком. Впервые мы встретились в отеле. Она сидела на кровати, одетая в эротичное нижнее белье, и серые колготки, и смущенно улыбалась. То, как смущенно она краснела, было даже трогательно. Я улыбнулся ей в ответ и спросил, не в первый ли это раз. Она ответила, что до этих пор занималась сексом всего раз в жизни, отчего у нее родилась дочь, а ее теперешний муж- вообще импотент и даже не дотрагивается до нее. Она выглядела совсем неплохо. У нее было молодое тело, красивая улыбка, и красивая кожа без признаков старения. Видимо, не зная, с чего начать, она предложила мне минет. Я согласился и разделся. Она села передо мной на колени, осторожно взяла мой член рукой, и нерешительно взяла его в рот. Мне понравилась эта трогательная сексуальная наивность. 35-летняя женщина, на двадцать лет старше меня самого, вела себя, как на первом свидании, и в этом была своя сладость.
Некоторое время она медленно и чересчур аккуратно сосала мне член, стараясь не задеть его зубами. Мне нравилось, но разрядиться я не мог. Тогда я предложил заняться вагинальным сексом. Мы сели на кровать, я придвинулся к ней и начал ее целовать. Оказалось, что она даже толком целоваться не умеет. Затем мы занялись сексом. Это были настолько новые для нее ощущения, что она совершенно потеряла ориентацию в том, что происходило вокруг нее, и лишь стонала своим тонким голоском. Я тоже чувствовал себя совсем неплохо.
Таким образом, мы начали встречаться. Однажды ее муж уехал в долгую командировку, и мы начали спать друг с другом прямо у нее дома. Причем иногда к нам в комнату заходила ее 11-летняя дочурка, и ложилась к нам в постель. Ее маму это совершенно не смущало, и мы занимались сексом прямо перед ее глазами. Конечно, мне показалось это странным, однако я не придал тому особого значения. А затем она попросила заняться сексом с ее дочерью. Мне не хотелось особенно, но я согласился, чтобы доставить ей удовольствие. Дочь уже была осведомлена и готова, и была сильно возбуждена. Она даже надела на себя маленькие сапожки и сексуальные черные трусики, перед тем как войти в комнату- было видно, что ей очень хотелось. Ее мать устроилась на стуле и начала медленно мастурбировать. Девочка была еще очень маленькая, ее голова с трудом доставала до моей груди. Склонившись над ребенком, я начал ее целовать. Ее неумелые попытки отвечать на мои поцелуи были освежающе трогательными. От волнения она вся раскраснелась, и ее даже прошиб пот. Я снял с нее ее трусики, и приставил член к ее влагалищу. «Скажи мне, если будет больно»- сказал я, и начал медленно вдвигать член. Наверное, ее канал был еще совсем маленьким, ибо это было нелегко. В конце- концов мне это удалось, и я начал медленно и осторожно трахать ее. Ребенку понравилось. Она обняла меня своими маленькими ручонками, и сильно прижалась ко мне, слегка дрожа всем телом. Ее мать тем временем уже изнемогала от возбуждения. Наконец, девочка кончила. Тогда я взялся за ее перевозбужденную мать, поставил ее раком на кровать и трахнул ее сзади.
После этого мы периодически занимались сексом, либо я трахал ее дочь, в то время как она смотрела на нас и мастурбировала. Затем вернулся ее муж из командировки, и нам пришлось все это прекратить.
С тех пор, я частенько спал с взрослыми педофилками, безропотно удовлетворяя все их желания. Я стал известен в их кругах, и они буквально становились в очередь за мной. Иногда я трахал сестренку. Иногда меня трахала Наталья Сергеевна. Я даже трахал беременных женщин, не особо того стесняясь. Однако, этого мне стало мало- я хотел ее, богиню красоты, самую желанную, из чрева которой я вышел на свет. Мысль о том, как я ее целую, или о головке моего члена в ее влагалище, доводили меня до отчаяния. Я много проводил времени с ней. Иногда я намыливал ее в душе или натирал кремом для загара. И в том и в другом случае я тут же пытался смыться с ее глаз, ибо частенько терял всяческий контроль над своим детородным органом. Я собирался ей признаться. Вот-вот- и я сделал бы это. И спрыгнул бы на следующий день с моста. То злополучное лето в Крыму никак не уходило из моей головы, оно лишь обрастало различными вариациями моих фантазий, которые непременно оканчивались бурным сексом. Мне исполнилось шестнадцать, и я был готов окончить жизнь самоубийством.
На день рожденья Андрюха подарил мне кассету. Мне она не нужна, сказал я ему. Однако он нахлебался пива, быстро опьянел (обычно он не пьет ни капли), и сказал: "Слушай меня, друг. На мой день рожденья ты подарил мне старый, дешевый ноутбук. У меня их два, и еще два десктопа. Однако ты сделал правильно. Потому что ты меня знаешь, чувак. И ты знаешь, что мне кроме компьютеров ничего не надо. А я знаю тебя, друг. Эта кассета- необычная кассета. Эта кассета исполнит все твои желания".
Боже, ну и пьяный бред, подумал я. «Компьютеры, компьютеры»- задолбал уже. Лучше б на свежий воздух выходил и с женщинами знакомился. Мне больше не нужны были кассеты. У меня были настоящие телки, и даже они не могли исполнить всех моих желаний.
На следующий день, интереса ради, я всунул кассету в приемник.
Комната, залитая красно-бурым светом. На стенах- черепа, фаллосы и прочая сатанинская дребедень. У стены- массивный алтарь в форме пентаграммы, в каждом углу по черной свече. На нем был привязан парень моего возраста, его конечности и тело перетянуты кожаными полосками. Ну что ж, подумал я, такого я еще не видел. Комната была оформлена со вкусом, полно ритуальных предметов, а на полу- раскрашенная выемка, видимо имитирующая дорогу в ад.
В комнату вошла девушка. Здорово выглядит, подумал я. Сапоги выше колен, сетчатые колготки, кожаная мини-юбка и топ, красивые черные волосы с челкой. Губы в черной помаде. На лице красивый узор, причудно играющий в пламени свеч. Такая бы меня возбудила.
Девушка уселась на алтарь, села на член парня и принялась вытворять чудеса. Она затрахала его так, что я бы удивился, если б он мог ходить на следующий день. Неплохое видео, у меня даже член встал. Выключив аппаратуру, я потопал на кухню, и тут в мое сознание из глубин подсознания начала продираться мысль, что в последний момент, когда девушка повернулась к камере, ее лицо показалось мне жутко знакомым. Я подумал, где бы я мог ее увидеть. Затем я вернулся, отмотал на нужный момент, и пристально поглядел в ее лицо.
Света было недостаточно, и собственно было почти ничего не видно, но я все же узнал ее. Это была ОНА. Это была МАМА.
Я думал, что я сошел с ума, что мое больное воображение все это выдумывает. Сестра, увидев пленку, пришла к мнению, что речь действительно идет о маме. Я вспомнил пьяную Андрюхину речь, и тут же набрал его. Он рассеял последние сомнения, подтвердив, что на хорошем компьютерном разрешении достоверно видно мамино лицо. Дальнейшие события развивались стремительно.
Я не мог дождаться, когда отец уйдет, и мы останемся с мамой наедине. Наконец, он уехал, и мы с Машей остались с ней одни. Мое состояние невозможно себе представить. Я потел от внутреннего напряжения, и мои руки дрожали, как у алкоголика. Может быть, сейчас сбудется мечта всей моей жизни, смысл всего моего существования. Мое сердце колотилось, я был близок к обмороку, и мне пришлось опрокинуть в себя рюмку коньяка, чтоб хоть немного успокоиться.
- Мне нужно с тобой поговорить, - сказал я маме.
- Ты что, коньяк пил??- видимо, учуяла запах.
- Да, мама. Но это неважно.- с трудом произнес я, и включил видеомагнитофон.
Мамино лицо стало белым, как лист бумаги. На ее лице застыла гримаса страха.
- Откуда ты...
- Неважно.- перебил я ее, мотая головой.
- Ты расскажешь все папе?
- Нет. - ответил я. - Выпей немножко коньячку.
Маме нужно было время, чтоб немного прийти в себя.
- Значит, все останется между нами?
- Да. - сказал я.
Мы немного помолчали. Мое состояние вряд ли кто-либо может себе представить. Наконец, я вышел из ступора.
- Я хочу спросить тебя, почему ты никогда не пыталась заняться сексом со мной?
- Ну что ты за ерунду несешь, ты же мой родной сын, в конце концов!
- Но теперь-то, мы можем заняться сексом? Можем, да? Я же ведь все знаю теперь.
- Не говори глупостей. Я скорее умру, чем стану развращать собственного сына. Ты хочешь заняться со мной сексом?? Ты в своем уме, понимаешь сам, что несешь?
- Я очень сильно тебя хочу. Больше всего на свете.
- Послушай,- сказала она, - ты еще молод. Ты увидел кассету, тебя это возбудило. Я понимаю тебя, в твоем-то возрасте. Ты просто не понимаешь всех вещей. Пройдет пару дней, ты успокоишься, и поймешь, что секс с собственной мамой- это полный психоз.
- Педофилия- это тоже психоз, - буркнул я, начиная ощущать некое подобие обиды. Мама покраснела.
- Я хочу заниматься с тобой сексом. Или я все расскажу.
- Щенок!- закричала мама. -Ты мне угрожать собрался?? Молокосос! Маленький, борзой щенок! Я жалею, что родила такую гниду! Уйди с глаз моих долой!
С этими словами, она залепила мне сильнейшую пощечину, расплакалась и выбежала с квартиры.
Я серьезно размышлял на тему «как наименее болезненно покончить жизнь самоубийством», когда мама вернулась. Это был уже поздний вечер. Когда отец не слышал, она сказала мне: «я не буду с тобой спать. Можешь делать, что хочешь».
Я не знал, что делать, и провалился в полную апатию. На следующий день выступила Маша с ультиматумом. Услышав от родной дочери, что та хочет "полизать ее сладкую киску", мама обхватила лицо руками и тихо зарыдала. "Я наложу на себя руки"- повторяла она сквозь слезы. Когда она успокоилась, я сказал ей, что мое решение стоит твердо и что я все расскажу отцу, если она не будет выполнять мои сексуальные потребности. На следующий день мама согласилась на наши условия.
Наступил час истины. Мы пришли в отель и поднялись в номер. Мама бросила сумочку на пол, швырнула в сторону подаренные мной розы, злостно усмехнулась и развела руки в стороны.
- Вот, подонок, я твоя. Делай со мной что хочешь.
Подобных оскорблений я услышал по дороге сюда больше, чем за всю свою жизнь.
- Ты же знаешь, что папа прибьет тебя, дебила, если только узнает?
- Раздевайся, - сказал я. - Затем надень зеленый купальник и сапоги.
Мама повиновалась, и теперь стояла передо мной в зеленом купальнике и бардовых сапожках. Я разделся тоже. Мои чувства я описывать не буду, на это просто не хватит никаких слов. Я подошел к маме, обнял ее за плечи, неловко, как на первом свидании, и дотронулся до ее губ своими губами. Сильная струя спермы тут же брызнула из меня и попала на мамин живот, перепугав ее.
- Все, ты доволен? Можем ехать домой?
Я не позволил ей стирать с себя сперму. Это было символом моей любви. Я обнял ее, положил руку ей на попку и прислонил ее талию к моей. Мой член уперся ей в лобок, и ее груди были тесно прижиты к моей груди.
Я снова поцеловал ее, нежно и ласково. Затем еще и еще. Мы легли на кровать, я сверху, и продолжали целоваться. Мама отвечала на поцелуи, но без охоты, чисто механически. Я целовал ее все больше и больше, сходя с ума от прикосновений к ее языку. Я никуда не торопился: это был самый счастливый момент моей жизни, и я хотел, чтобы он длился вечно.
Я целовал ее снова и снова. Затем я принялся целовать ее лицо, глаза, нос. Я кусал ее за ушки и шептал: "моя любимая", " я люблю тебя", "я так хочу тебя" и прочие глупости.
- Ты больной на голову. Тебе лечиться надо.- сказала мама.
Я перешел на ее шею. Аромат ее кожи сводил меня с ума. Я широко открывал рот, нежно обхватывал ее кожу губами, прислонял к ней, и затем сжимал губы, чувствуя, как ее кожа нежно ускользает от меня. Я целовал ее грудную клетку, затем принялся обцеловывать лифчик, лаская мамину вторую грудь рукой. Затем я снял его, и принялся ласкать ее грудь, захватывая ее губами снова и снова, и покусывая ее нежный сосок. Я никуда не торопился, я готов был делать это вечно.
Постепенно я спускался к животу. Я не оставлял ни малейшего кусочка необлизанным. Я целовал ее упругую кожу, проникал языком в ее пупок. Затем я принялся за ее плавки. Лето два года назад, когда я судорожно облизывал эти самые плавки, всплыло в моей памяти, и я как в трансе принялся их целовать. Моему экстазу не было границ. Затем я аккуратно стянул их зубами, обласкав заодно мамины стройные, загорелые, упругие ножки, и моему взору предстало то, что снилось мне так часто: мамино влагалище, из которого на пару сантиметров выступали лепестки половых губ- я не видел ничего подобного ни у одной женщины ранее. Я осторожно поглотил их, щекоча их языком, и чувствуя, как вздрогнули мышцы маминого влагалища- наверное, они были маминой эрогенной зоной.
- Извращенец чертов.- сказала мама.
Я прильнул к маминой розочке. Уверен, в мире нет цветка прекраснее. Я массировал ей клитор языком, вылизывал ей стенки. Мама лежала как камень. Женщины не получают удовольствия, когда их насилуют. Однако я упорно продолжал работать языком и губами, периодически целуя ее бедра, животик, волосики на лобке. Затем я забрался на нее и вошел в нее. От одного лишь осознания того, что мой член находится в моей маме, такой любимой и желанной, у меня кружилась голова, а член получал все новые порции крови, разбухая внутри маминого лона. Я быстро проглотил таблетку Виагры- сегодня все должно пройти идеально, принялся медленно двигать член вдоль канала. Погрузил его в самую глубь, сильно прижав бедра к маме. Затем еще. И еще. Еще, еще, еще. В очередной раз проговорив свои любовные признания, я принялся целовать ее руку. Затем облизал по одному ее пальчики. Я трахал ее все сильнее и быстрее, мама же лежала, не двигаясь, безучастно уставившись в потолок. Так продолжалось очень долго. Я кончал в нее, вылизывал ее влагалище, и снова трахал ее, снова и снова. Моя потенция, усиленная любовью и Виагрой, не имела границ. Часа через два, когда мой член уже онемел от секса, я услышал, что мама стонет в такт моим движениям. Значит, мне все же удалось растопить лед. Последовавший вскоре ее оргазм в моих ушах был самым счастливым моментом моей жизни.
- Ну что, натрахался? Папа будет волноваться.- сказала мама.
- Подождет.- ответил я.
Несколько часов без перерыва мы занимались любовью. Все же я добился своего, я удовлетворил ее. Измученные, мы отправились домой. Я почти не мог ходить, так болели мои яйца.
Мы начали заниматься этим периодически. Сначала все проходило примерно, как и в первый раз: мама обзывала меня самыми грязными словами, и сперва просто лежала на спине, пялясь в потолок. Однако я делал все, чтоб доставить ей удовольствие. Я всегда дарил ей цветы. Я называл ее любимой, моей хорошей, кошечкой, самой родной... Я гладил ее волосы, с любовью целовал ее, шептал ей всякие нежности, и нежно массировал ей влагалище. Затем я делал куннилингус, стараясь изо всех сил доставить ей радость. Затем мы занимались сексом, как правило, очень долго. Мама все еще строила из себя невинную жертву, однако под конец всегда громко стонала и впивала мне ногти в спину. Однажды она попросила еще, и мы занимались этим всю ночь, перед этим позвонив домой и рассказав сказку о ночевке у маминой подруги. Лед был вконец растоплен, и мама уже не стеснялась секса со мной. Иногда даже она сама требовала секса, когда ей того хотелось.
Наш секс стал куда более разнообразным. Ей нравилось взбираться на меня, садиться на мой член и скакать таким образом на мне. В этом упражнении ей не было равных- ее разработанные бедра, тренированные мышцы танцовщицы позволяли ей двигаться так, что я дурел от счастья. Анальный секс тоже был выше всяческих похвал. Иногда она сжимала мышцы на попке, и я с силой проталкивал свой одеревеневший член в ее отверстие- потрясающее ощущение. А иногда она трахала меня, лежа на мне сверху, причем она могла это сделать так, что иногда я кричал и бился в конвульсиях от счастья.
- А по Наташе не скучаешь? – бывало, спрашивала она.
- Нет, конечно, ведь у меня есть ты – отвечал я и целовал ее.
- И чем же это я лучше, чем Наташа? – спрашивала она
- Тем, что я люблю тебя, кисонька. - отвечал я.
- И как же сильно ты меня любишь, мой хороший?
- Больше всего на свете.
- Ах ты подлиза,- довольно смеялась мама, - а ну докажи.
«Докажи» всегда означало «Доведи меня до оргазма языком». Доказывать мне приходилось часто.
Мама оказалась капризной и требовательной женщиной. Бывало, что отец уходил ненадолго, и мама вдруг скидывала трусики, валила меня на пол и садилась мне на лицо со словами: "лижи меня, я уже вся мокрая и не могу терпеть". Иногда она совсем наглела и брала меня с собой под душ. В нашей семье считалось нормальным принимать душ вместе, однако под душем она тут же прижимала меня к себе, забрасывала правую ногу мне за спину и жадно целовала меня. Иногда мы занимались сексом в душе, когда отец был всего в двух метрах от нас. Мы не могли заниматься сексом чаще двух раз в неделю, не вызвав подозрений, оттого каждая наша встреча была бурной и интенсивной.
Если мама хотела секса, то она хотела его здесь и сейчас, не смотря ни на какие обстоятельства. Однажды мы сидели в парке на скамье поздно вечером, болтая ни о чем. Внезапно мама всунула руку между ног, откинула голову, томно прикрыв глаза, и застонала, не обращая внимания на прохожих. Вообще-то мы никогда ничего не делали в парке, чтобы не попасться на глаза кому-то, кто нас знает. Однако в этот раз пришлось нарушить правила. Я привлек ее к себе и принялся ее целовать, одновременно массируя рукой ее влагалище. Однако этого оказалось мало, и мы пошли в беседку, где я прислонил маму к стене, задрал ее юбку и оттрахал ее сзади, прикрывая ей рот ладонью, чтобы не было слышно стонов.
Иногда мама для разнообразия покупала нам проститутку- она обожала заниматься сексом с молодыми, сексуальными девушками (кстати, по этой причине она иногда заставляла меня одеть колготки и трахала меня в задницу). Должен сказать, им не приходилось с нами скучать. Однажды мы даже взяли транссексуала по имени Настя. Настя выглядела как симпатичная девушка, с чисто женской фигурой, широкими бедрами и крупными грудями. По ее лицу никто никогда бы не подумал, что у Насти есть член. Однако у Насти он был, и совсем немаленький. Вряд ли я смог бы заниматься сексом с настоящим мужчиной, однако секс с Настей- это был высший класс. Ни разу еще я не сосал мужской член, и ни разу меня им не трахали. Это оставило во мне неизгладимое впечатление.
Но самое неизгладимое впечатление оставил во мне один из вечеров в гостинице. Мама, решив исследовать новые области, облачилась в потрясающее кожаное садомазохистское одеяние и привязала меня к постели. Однако вместо того, чтобы бить меня плеткой, она выбрала другой метод наказания: она ласкала меня и целовала, видя, как я мучаюсь, не имея возможности дотронуться до нее. Мой член был готов взорваться, однако без воздействия на него я все-таки не мог кончить, и мое возбуждение дошло до самой верхней границы возможного. В этот момент, когда я готов был взорваться, я вдруг представил себе, как мама писяет на меня, и понял, что нет ничего, чего я сейчас хотел бы больше. Мама исполнила мою просьбу, она села мне на лицо, и начала мочиться. Какое же это было непередаваемое наслаждение- глотать ее мочу. Как будто часть ее проникала вовнутрь меня. Я тут же кончил. Мама склонилась к моему члену и интенсивно выдрочила его, покусывая головку и массируя мошонку- я кончил еще раз. Одно из самых приятных ощущений возникает тогда, когда перевозбужденный организм разряжается самостоятельно, а затем член тут же раздрачивают до повторного оргазма. Этот повторный оргазм мало с чем сравним, советую попробовать.
Позже к нам присоединилась Маша. Мы стали часто ходить в "зоопарк", "музей", "бассейн"- все эти фиктивные походы всегда заканчивались сексом. Часто мы с Машей трахали маму бутербродом- я снизу, мама посредине лицом ко мне, а Маша- сверху, с пристежным членом. Мама была в экстазе. Когда она в таком состоянии, ее поцелуи становятся сильными и страстны
